Здравствуйте,
гость, добро пожаловать на архив ЗТ-2 от 2002-07-06
Может и я, наконец, узнаю, с кем полжизни прожила...
А чтобы и меня расшифровали, даю дополнительные вводные данные. Это уже мое...
ИЗМЕНЫ…
Они наступят потом, феерические перемены-78, но до них еще жить и жить…
А пока – легкие подмигивания в коридоре двумя глазами поочередно, совместные
назначения стипендий, я – общественный декан / были такие инициативы, выдуманные
неугомонными комсомольцами /, всерьез «американцу» помогаю. Еще
самодеятельность, КВН, «американцу» студенческие хохмы нравятся, он сам пишет
сценарии, режиссирует интермедии – и мы часами рядом. Ну и, конечно,
таинственные выезды на футбол…
У меня репутация «роковой женщины», подумать только, захомутала самого
«американца», а про то, что в экспедициях я целую лишь подушки – лучше не
рассказывать – не поверят и засмеют. Институтские мужики от меня шарахаются –
надо мной висит тень «американца», зато чужие прут, как пчелы на мед, снимают на
улице, в троллейбусе, в кафе, в кино – я в форме.
Но что-то закручивать всерьез – лень, свидания, цветы, конфеты – скукота, хотя
хочется порой просто покувыркаться, без объяснений, обязательств, упреков,
продолжений – так, устроить праздник плоти. Признаюсь, порой выкидываю залеты,
от которых потом бывает стыдно, прячу глаза от «американца», от себя – стараюсь
долго не смотреться в зеркало.
В группе я – «мать-атаманша», авторитет по амурным делам непререкаемый, со мной
советуются, делятся незамысловатыми бабьими тайнами.
А уж в групповых выездах на практику – вообще, караул, подружки от меня ни на
шаг, разинув рот, жаждут, что в шлейфе моих вздыхателей свалятся и на них
сказочные принцы.
После третьего курса - практика в Вильнюсе, работаем на комбинате
стройматериалов лаборантками. Живем уютно, недалеко от центра, да в Вильнюсе
везде хорошо. Белесые смурные парни ведут осаду нашего «лагеря», до поры держим
круговую оборону, присматриваемся. Нагрянул с проверкой «американец», ну еще бы,
куда он денется, завистливо шепчутся подружки.
«Американец», как всегда, изобретателен, - поездки в сказочный Тракай, в
чопорный и чисто литовский Каунас - открывает мне Чюрлениса, в Паневежис к
Банионису. Не скучно и в Вильнюсе, уютный и «иноземный» «Эрфуртас» в новом
районе Лаздинай – родной дом, пристрастилась к темному литовскому пиву – в
«Бакарасе» бармен Эдвард встречает нас у дверей…
«Американец» не забыл и о подружках, команда «Жальгирис» нагрянула к нам чуть ли
не в полном составе. Поехали на базу отдыха у красивого озера – коттеджи,
мостки, рыбалка. Девчонки млели от восторга, их мгновенно разобрали – вишневые
глазки чернявых южанок у прибалтов шли на ура.
«Американец» как нагрянул, так и исчез, - подслушала разговор «американца» с
лидером «Жальгириса» Беном – впоследствии известным тренером – договаривались
встретиться в Паланге. Пребывала в хандре – лучше б не приезжал, только
раздразнил.
На следующий уик-энд ладные «лабусы» на веренице шестерок подрулили к общаге. На
этот раз ехать предстояло в литовскую глубинку к заповедным озерам. Пыталась
открутиться, но куда там, девчонки так радостно верещали – уговаривали, что
стало неловко - что не сделаешь ради настоящей девичьей дружбы.
Оказалась в машине с огромным Кестутисом, его не было в прошлый раз, но сегодня
себя держал явным лидером – хозяин базы, хозяин ситуации. По-хозяйски положил
руку мне на колено, скользнул вверх по бедру.
- Ну, началось, подумала, - теперь не отвертишься, и…покорилась.
Кестутис «застолбил» меня намертво, без вариантов, а всех распределил «по
матрешкам» - уютным свайным домикам прямо на воде, как в «Зверобое» Купера. Пили
тягучие литовские фруктовые вина, запекали рыбу, девчонки учились готовить
цеппелины и колдуны. Подпившие лихие парни затянули протяжные песни…
После обеда похолодало, потянуло в домик согреться, да и просто вздремнуть.
Не тут-то было…Квадратный Кестутис навалился тушей, еле-еле уговорила его
поберечь белье.
Вытянув руки по швам, безучастно выслушивала его сопенье, где-то рядом куковала
кукушка. Не успела та докуковать до тридцати, как все кончилось, я, сославшись
на недомогание, ускользнула на свободную кровать. Пьяный Костик сидел в ногах,
плакал, переживал, что не может на мне жениться – родители не позволят, хотя о
такой женщине, как я, мечтал всю жизнь.
- Да на кой ты мне сдался, викинг занудный, - думала сквозь дрему, натягивая на
голову одеяло.
Утром бравые ребята хмуро посовещались и наскоро свернули лагерь –
разворачивающиеся страстные романы не входили в планы разбитных кавалеров.
Прятал глаза и Костик. Обласканные и притихшие подружки, в отличие от меня,
готовы были под венец хоть сейчас, что особо не скрывали.
В Вильнюсе, наскоро простившись, вздыхатели ретировались, и надолго – выездное,
мол, турне, режим, хотя я знала – в Палангу уехали отпуск догуливать, был
перерыв между кругами чемпионата.
Кестутис в одиночестве объявился за пару дней до нашего отъезда, стоял на
коленях, целовал руку, клялся в любви – видно, приспичило в койку. От имени
обиженных подружек я гордо выдернула руку, наградив беглеца звонкой театральной
пощечиной.
- Кого я потерял! - сокрушался литовец, но я ничем уже не могла помочь. У
подружек увлажнились глаза – вот они, настоящие, неизведанные чувства.
Мы улетали из Литвы злыми и неотмщенными, пообещав жестокий реванш на следующий
год.
Однако грядущим летом пришлось ехать на практику в Москву.
В Москве было необыкновенно жарко. Нас поселили на Рязанском проспекте, недалеко
от завода, где мы работали, - грустные места, спасал соседний пивбар с
креветками да лесок с озером – рядом платформа Вешняки, усадьба Кусково.
Приехал и «американец», куда же без него, - начались ностальгические экскурсии
по «местам боевой славы» – «общаги», заповедные уголки, скамейки. Потом пошла
ресторанная программа. Гуляем в «Славянском базаре», «Арагви», «Пекине»,
наконец, пошли по элитным домам - актера, архитектора, писателя.
В ЦДЛ «американец» знакомит с друзьями-сатириками – популярным
артистом-юмористом и его автором. Бесконечные разговоры о непонятой гениальности
наводят тоску – одно утешает – вся братия болеет за московское Динамо.
В повестке дня – финал Кубка, севидовское Динамо в этом сезоне практически не
проигрывало, а состав – любо –дорого вспомнить: Пильгуй, Бубнов, Новиков,
Никулин, Долматов, Гершкович, Петрушин, Лосев – а что творил питерский
Казаченок! Он один растерзал вальяжных киевлян в четвертьфинале – 3:0. В
полуфинале повержен Зенит, на очереди Торпедо, с которым в ту пору Динамо
боролось за бронзу, держа в уме золото.
Вся наша литературная команда не сомневалась в победе динамовцев. Мои новые
знакомые в силу определенных обстоятельств боготворили Гершковича, с восторгом
ожидая от него чудес. И он не подвел, выдав ювелирный пас Казаченку, который и
поверг бывших Мишиных одноклубников.
Сатирики поили Мишу два дня….
…Как-то после кабака трезвый «автор» навязался меня проводить – он на машине.
Подвез прямо к общежитию, привел в комнату, лез во все дыры с неприятной
любопытностью и настойчивостью.
«Американец»,посчитав с выигрышем Кубка свою миссию выполненной, по-английски
исчез, «автор» же в меня вцепился мертвой хваткой. Со скуки его не отшила, да и
соответствовать репутации разбитной обольстительницы приходилось. Ухаживал,
правда, «автор» красиво – машины, розы, театры – подружкам наш роман нравился –
им тоже перепадало.
«Автор» недавно развелся с женой, зализывал раны, демонстрировал меня на
тусовках, - во-первых, было что показать, во-вторых, доказывал свои способности
держать удары судьбы. Опять замелькала череда знаменитостей, снова ресторан ЦДЛ,
пьяные разборки по гамбургскому счету.
Наконец, завез в свою опустевшую квартиру на проспекте Мира, неуютную, с
продавленным креслом, но хорошей библиотекой.
Опять руки по швам, конопатое ненужное тело, раздражающее сопение…
У «автора» пришлось пожить, все лучше, чем в общежитии, да и подружек приятно
было держать в шоке. Устраивало и то, что «автор» был бесплодным – такое
случается у полукровок - отпадала необходимость в утомительных расчетах и других
женских ухищрениях.
Съездили на дачу в компании со «знаменитым юмористом» и его женой – импресарио.
«Автор», видимо, ожидал от соратников по искусству благословения на новую связь,
по-моему, такого не получил, в быт сатириков я не вписывалась. Хотя бы потому,
что подтрунивала над жлобством деталей экспедиции – рацион эконом-класса,
копеечность, мелочность, «тырение» клубники с чужой дачи. До сих пор в глазах
стоит крючконосый «великий юморист» с треском и по-бабьи сваливающийся с забора
в крапиву соседей. Доконало меня демонстративное проявление «авторской» страсти,
его приспичило заняться любовью днем на виду, на скрипучем разваливающем
деревянном топчане.
Да уж, это Вам не щедрость и утонченность ласок «американца». Если б он еще не
исчезал…
Тем не менее «автор» проводил меня красиво – посадил в вагон с цветами,
шампанским. Бодро корчил узнаваемые рожицы на перроне – он уже замелькал на
экранах телевизоров. Поезд, слава Богу, быстро тронулся…
- Ну, теперь, держите меня, - с придыханием сказала восторженным подружкам –
надо было потрафить их вкусам.
Я проплакала в подушку всю ночь, вовсе не из-за «разлучницы – разлуки», мне было
стыдно за несуразную, глупую «лав-стори».
«Автор», между тем, влюбился, забрасывал письмами, делал предложения руки и
сердца, звал в Москву, - я безучастно скользила по пустым, ничего не значащим
для меня словам.
Еще бы, «американец» - вот он, рядом, зазывно улыбается во весь рот, а скоро мы
едем на футбол, да не куда-нибудь, а за границу.
Динамо выпало играть в Кубке Кубков с «Университатя» из Крайовы, хорошо
знакомыми нам румынами, к которым из Молдавии иногда разрешалось съездить.
…Приятно хрустит необычный красный паспорт с буковками СССР, на пограничном
пункте в Леушенах - тщательный осмотр, меня ведут в кабинку и раздевают чуть ли
не до гола.
Замелькала румынская Молдова, нищая и убогая, европейская Африка. В деревнях
машину окружают толпы полураздетых ребятишек, как правило, босых, а дело было в
свежем ноябре…
Уныло выглядел и полуразрушенный после недавнего землетрясения Бухарест. К
вечеру добрались до Крайовы с габсбургским помпезным центром, с пустынными и
темными по вечерам улицами. В ампирной гостинице – альковы, огромные ванные, но
– щели на потолке, тараканы, одна лампочка на весь номер.
К динамовцам повидаться не пустили, их поселили на базе хозяев, нравы тогда были
суровые.
Игра сложилась трудная, наши под конец подустали и проиграли, правда, со счетом,
дающим право на послематчевые пенальти. И тут во всей красе блеснул Гонтарь, наш
вратарь-великан – всё отбил! Наши пробились в весеннюю часть турнира…
Вечером в гостиничном ресторане – караван-сарай, цыганские пляски, все мужчины
почему-то в шапках, правда, мясо, жареное на решетке, вкусное, хоть и
подозрительное на вид.
Со страху напросилась в номер к «американцу», гостиница – проходной двор, в мой
постоянно кто-то стучал.
Лежа на огромной скрипучей кровати, вертелась, крутилась, постоянно вставала,
курила, жутко хрустела рассохшимся паркетом.
«Американец» пришел в мою комнату, закурил, щелкнул по носу…
- Ты что маешься, малышка? Я всхлипнула, прижалась к его плечу.
- А я Вам изменяла, - жалобно пролепетала, плохая я невеста…
«Американец» насупил брови, погрозил мне пальцем, а потом заразительно
засмеялся.
Я тоже рассмеялась сквозь слезы и, свернувшись калачиком, сладко заснула…
С ВВ:
Из серии любопытная муйня:
Существовал когда-то такой приз - "Двумя составами". И если бы он разыгрывался
щас, то "таблица розыгрыша" бы была такой (место - в скобках места основного и
дублирующего составов - команда - количество сыгранных матчей - количество
набранных очков двумя составами - в скобках очки основы и дубля):
1 (1+4) ЛОКОМОТИВ Москва 14 57 (33+24)
2 (3+1) СПАРТАК Москва 13 55 (23+32)
3 (7+2) ДИНАМО Москва 13 47 (19+28)
4 (9+3) РОТОР Волгоград 13 45 (18+27)
5 (5+5) ЗЕНИТ Санкт-Петербург 12 44 (21+23)
6 (4+8) САТУРН-REN TV Моск. область 13 40 (22+18)
7 (11+6) ТОРПЕДО МОСКВА 13 34 (13+21)
8 (10+7) УРАЛАН Элиста 13 34 (15+19)
9 (2+15) ЦСКА Москва 12 34 (28+6)
10 (6+13) КРЫЛЬЯ СОВЕТОВ Самара 13 33 (21+12)
11 (12+9) ТОРПЕДО-ЗИЛ Москва 13 31 (13+18)
12 (13+11) АНЖИ Махачкала 13 28 (13+15)
13 (15+10) АЛАНИЯ Владикавказ 13 24 (8+16)
14 (14+12) РОСТСЕЛЬМАШ Ростов-на-Дону 12 24 (12+12)
15 (8+16) ШИННИК Ярославль 13 23 (18+5)
16 (16+14) СОКОЛ Саратов 13 16 (6+10)
Здрасьте все!
Валера, с Днем Рождения!
Я то же тебя помню. Как то после матча вместе в метро ехали, совсем не задолго
до твоего отъезда. Переживал тогда ты по этому поводу сильно. 11 лет прошло,
охренеть.
Мороз Омск - 2002-07-06 10:49:35 - host: ns.omskelecom.ru (195.162.32.5)
Посмотрел, что нам предсказывает "лтрэк" в свете последних побед. Судите сами:
FIRS! Точно было. В том кузовке ездили не только
Равка с Яником. Там и Миша Татаринов восседал и Зубрила. Я еще помню как в
Горьком тряс стул судьи за воротами и его самого когда он в конце 2ого периода
при 0-1 не зажег, после того как Антип забил под перекладину и шайба выскочила.
Хорошо все кончилось 2-1. А так очка одного могло-бы и не хватить. А как после
победы бегал по льду
и отбирал клюшки у игроков. Набрал тогда 6. А как
в Олимпийском после 1-1 на последней минуте с пенальти назначенного Сепиашвили
чуть не подрался с Мехайлеченко. Эх блин!!! Житуха была. А как в Риге, Назар не
даст соврать. После попадалова, послал по злобе председателя латвийского К.Г.Б.в
Магадан срок мотать. Правда о том, что это босс мне Назар рассказал уже в купе.
Этапы большого пути. Скоро увидимся ребята.
Дед - Бабка, спасибо..., навеяло!
К сожалению, приехав в Москву сегодня, ты не узнаешь описываемых мест. Домики
построенные немецкими пленнными (тогда я тоже жил в таком, только в Кунцево)
сейчас снесли, и на их месте строится "третье кольцо", дело,конечно, нужное - но
грустно. А вот в Кунцево все эти пятиэтажки и трехэтажки так и стоят..., если
судьба забрасывала тебя и туда может что напишешь..?
А вообще пора тебе навестить славный город, да и матч, другой ПЛРФ посетить, а
то лет так через ...цать о чем будешь писать на страницах инета подростающему
поколению!:)))
Навеяно предполагаемым возвращением Валерия из Израиля…
У Деда всегда в друзьях закадычных евреи были. Хотя у самого еврейской крови,
увы, ни на йоту…
КРАСНОПРЕСНЕНСКИЙ РАДИУС ИЛИ ЕВРЕЙСКАЯ БАЛЛАДА
Катаясь в комфортном, уютном, практически бесплатном метро начала 60-х с
интересом изучал схему линий метрополитена, особенно, как каждого жителя Москвы,
интересовали строящиеся линии – в то время фиолетовый Краснопресненский радиус.
Поскорей бы сдали – посмотреть на новые станции охота, вот только ездить по нему
не к кому, впрочем, к тому времени найду – была б дорога, думалось…
А вскоре появился и предмет, вернее объект для поездок на северо-запад Москвы–
нет, не женщина, - друг, зато настоящий.
Аркадий учился со мной в одной группе, был толстым и смешливым увальнем, евреем,
а потому общительным, компанейским и эрудированным. Он знал всех и вся – где
какая премьера, что идет в Доме кино, все сплетни театрального и футбольного
миров, наизусть песни модных тогда бардов, через него можно было прочитать
ударные новинки толстых журналов.
Учился он ужасно – технический институт был не для него, но рассудительный отец
Аркадия резонно заставлял получить нормальную профессию, а потом уж заниматься
гуманитарной чепухой. По той же причине в нашем институте страдали в разное
время Высоцкий, Хайт, Курляндский, Хазанов, Якубович, да мало ли кто…
Аркадий впился в меня мертвой хваткой – я чертил ему проекты, вытаскивал на
экзаменах, и все – с удовольствием - поскольку тот был гениальным другом. Да,
Аркадий умел виртуозно дружить – он своим приятелем так искренне восторгался,
что заставлял поверить порой даже в несуществующие способности. Это он убедил
меня в литературной гениальности и заставлял писать сценарии, пьесы, это он
всерьез уговорил стеснительного скромнягу Хазанова податься в комики, это он
благословил Леню Якубовича на телевизионные подвиги. Он умел заставить поверить
в себя – восхищался любимыми девушками друзей, новыми туфлями, входил в экстаз
от свежего анекдота, удачливости или прозорливости друга. При этом не упускал
случая подчеркнуть свою бесталанность и никчемность.
Не удивительно, что друзей у него было – не счесть, и когда он успевал каждому
угодить?
Если еще добавить, что Аркадий болел за Динамо, то Вы поймете, почему мы были
«не разлей вода»…
Аркадий жил на Хорошевском шоссе в добротном кирпичном доме, построенном
пленными немцами, в районе платформы «Беговая», а потом и соответствующей
станции метро. Но тогда радиус все еще строился, поэтому, перемещаясь в сторону
его дома, с Белорусского на электричке мы проезжали остановку, пили пиво в
ближайшем ларьке, затем снова садились на электричку – Аркадий провожал меня до
Перхушково. Потом пили портвейн в Перхушково, и теперь я провожал Аркадия до
Беговой. Нередко ночевал на Хорошевке – родители Аркаши категорически
отказывались выпускать меня в «страшную темень»…
Во время сессии меня ставили в Аркашиной семье на довольствие, отводили комнату,
ведрами варили душистый чай, скармливали тонны сладостей. Тогда же я
пристрастился к божественно вкусной и легко усвояемой «фиш» из щуки, которую
матушка Аркадия специально ездила покупать на Цветной бульвар...
Аркадий хорошо разбирался в бегах, благо ипподром через дорогу, и прилично на
них зарабатывал. Мило круглил глаза, когда я предлагал ахинею – поставь, мол, на
«темную лошадку» – новичкам везет.
- Без шансов! – безапелляционный приговор спускал меня на землю, к деньгам
Аркадий относился исключительно серьезно и шутить с ними не любил. Так что я
предпочитал на ипподроме освежаться, точнее, нагружаться в буфете, Аркадий же
сновал, как челнок, тусовался, бегал к кассам – работал. Выигранными деньгами
делился щедро и часто. Впрочем, против проставления не возражал, что можно и
нельзя, мы, как правило, пропивали.
Аркаша был самым восторженным почитателем моего футбольного таланта. Он
мужественно таскался со мной по бесчисленным грязным осенним полям и стадионам,
сторожил сумку, экипировку, отвечал за согревающую сотку, а на следующий день
рассказывал в группе легенды о моей виртуозной игре, в которые сам искренне
верил.
Всячески продвигал меня в Динамо – он был накоротке с большинством футболистов,
но как те могли мне составить протеже в команде Бескова? А вот тусовались мы с
динамиками душевно – и в Доме архитектора, и в Домжуре. Сводил Аркадий ребят со
своими корешками – Хазановым, Гориным, Измайловым, «кохиноровцами», вывозил на
концерты «Машины времени». Был вхож в Новогорск, хорошо знал расписание
занятости уютного стадиона в Покровском - Стрешнево, где часто тренировались
динамовцы, как и все закоулки этого чудного местечка Москвы.
Аркадий прекрасно чувствовал северо-запад Москвы – районы теперешнего
Краснопресненского радиуса. Он открыл мне Тушино, с каналами, шлюзами,
атмосферой провинциального городка, уютной и запущенной усадьбой Братцево,
спроектированной самим Воронихиным, Старой горой, Литовскими лугами,
сохранившимися валами лагеря «тушинского вора».
Как - то само собой Аркадий распределился на Тушинский завод железобетонных
изделий, честно отработал там три года мастером, получил комнату в коммунальной
квартире. Из-за этой комнаты наша дружба чуть не треснула… Уже аспирантом, попав
в щекотливую ситуацию / меня с подругой жены, гостившей в Москве, выперли на
ночь из общежития /,. позвонил Аркаше, зная, что его комната пустует.
Аркаша бодро пообещал выручить, но тщетно я ждал на «Соколе» желанные ключики.
На отчаянный звонок родители сбивчиво ответили, что Аркашу неожиданно вызвали на
ночное дежурство, но я – всегда де желанный гость и могу воспользоваться их
гостеприимством - матушка сегодня как раз делала «шейку». Мне было явно не до
«шейки», а если и до «шейки» – то совсем другой. Короче ночь пришлось обиженно
коротать на вокзале – полное фиаско. С Аркашей помирился только на защите, - он
честно отработал грехи, предоставив уже всю свою квартиру под пикантный
фестиваль «тушинского» отмокания…
Именно Аркаша сагитировал распределиться в Кишинев. Босс из-за воспаления
простаты нервничал, Вера Петровна плотно налегала на меня, что не прошло
незамеченным мимо ревнивого ока. Распределение подвернулось некстати – босс
подчеркнуто самоустранился, моя «научная муза» бестактно давила. Впрочем, вру,
сказал: назови город – устрою… Москва при этом не подразумевалась – у меня не
хватало будто бы прописки…
Аркадий недавно вернулся из Кишинева, куда победоносно ездил с институтской
командой КВН, был в жеребячьем восторге – их там принимали, хоть куда.
- Старик, только Кишинев, - маленький рай, вино – рекой, водка -
круглую ночь, за курами и плоской колбасой нет очередей, полно евреев, а они в
плохих местах не живут…
- Кишинев, - я меланхолично назвал боссу город судьбы на следующий день, при мне
босс позвонил ректору политеха, и моя участь была решена…
Забавно, что ко мне в Кишинев Аркадий так и не выбрался – закрутила житейская
карусель. Распростившись с ненавистным бетоном, он обосновался на телевидении –
всерьез и надолго. Ну а тушинская квартира еще много лет нам верно служила –
спасибо Краснопресненскому радиусу, превративший город-остров Тушино в уютный
район Москвы.
В 70-х Краснопресненский радиус метро стал для меня родным. Жил в Москве я, как
правило, в молдавском постпредстве, что на Кузнецком, к брату ездил через
платформу «Беговая», потом
Аркашины Хорошевка, Тушино. И еще ездил на Полежаевскую…
Нет. нет, снова не к даме, не угадали.
На улице Зорге в богатой благоухающей квартире жил мой коллега – старший друг,
скажем так, серьезно вмешавшийся в мою судьбу, - элегантный, умный и добрый
Адик.
Адик работал на кафедре босса – его выдвиженец, любимец боссовой супруги,
известной светской львицы и стервы. Босс организовал талантливому Адику
отраслевую лабораторию с полной автономией, и тот развернулся во всем блеске.
Толпы умниц – аспирантов, красавиц – аспиранток заполонили кафедру. Защищались
десятки диссертаций, крутились миллионные хоздоговора, - и все без надрыва, само
собой, легко и красиво. Но особенно красиво Адик умел делать добро – просто так,
с обаятельной улыбкой, обезоруживающей щедростью.
Я жадно впитывал уроки изящной демонстрации силы и интеллекта Адика – он сражал
наповал. Сразил, естественно, и меня – на всю жизнь. Перебравшись в Кишинев, я
подспудно воспользовался оружием Адика. Успех был феноменальный – на фоне
провинциальных страстей и козней белозубый альтруизм действовал, что оружие
инопланетянина. Правда, вскоре я понял, - чтобы делать добро, нужно уметь его
делать. Потихоньку научился и этой премудрости.
А с Адиком я крепко сдружился – тот вдруг признал в гонористом вихрастом
бузотере ровню.
Адик был красив и вальяжен, безукоризненно одевался, стильно жил – лаун-теннис,
гольф-клуб, бассейн, массаж, отборные любовницы, богема, диета – у него
пошаливала печень, - у любого еврея что-нибудь да болит…
Я привозил Адику в Москву лично и с оказией майский липовый мед, бессарабское
душистое подсолнечное масло, огромные, с кулак, грецкие орехи, варенье из
молодых грецких орехов и лепестков роз, чумайские кагоры, яловенские хересы –
просто так, из симпатий. Он же мне мог подарить дубленку, отдать покататься на
год-другой надоевшую пятерку, отправить в Испанию на чемпионат мира по футболу
или позагорать на Кубу. Он мог жить у меня неделями в Кишиневе с компанией
совсем незнакомых мне приятелей – спортивных функционеров, я катал всю ораву на
море, в дунайскую дельту на охоту, в Карпаты по грибы, обеспечивал
неутомительными и приятными подругами.
А Адик однажды подарил мне чудесную любовницу, которую, похоже, в то время
крепко любил.
Я пригласил Адика на защиту дипломов председателем ГЭКа. Он с удовольствием
приехал, обворожительный и сияющий, привез в подарок тираж только что вышедшей в
Стройиздате нашей книжки и упоительной красоты женщину – дочку известного
опального поэта. Единственно, в чем я разбирался лучше Адика - это в литературе,
что эстетка Алла сразу почувствовала, плюс новизна мест и ощущений, плюс
включенное на все сто обаяние, и мы влюбились друг в друга. Настолько, что нас
от соприкосновения било током. Поэтому, когда мы остались наедине в вилле
Брежнева, служившей отелем для ВИП-гостей, – Адика увезли на прием в ЦК - нас
буквально смел ураган желания. Грустно собирая помятое и порванное белье,
перепачканное тысячерублевое платье, старались не смотреть друг другу в глаза -
было стыдно и неуютно. Адик вернулся усталым и грустным, подмигнул нам доброй
улыбкой – я, ребята, специально Вам интим устроил – любите на здоровье, просто и
без понтов ушел в одну из бесчисленных спален особняка. Еще неделю я прожил с
ними как ни в чем не бывало, сердечность отношений не изменилась ни на йоту,
разве что Алла слегка нервничала, она спала со мной. Улетела, естественно с
Адиком – и навсегда…
Конечно же Адик болел за московское Динамо – за кого мог еще болеть такой
хороший человек?
Болел в отличие от босса утонченно - изысканно, может, чуть-чуть по деловому –
на уровне Бескова, Севидова, Старостиных, Павлова, председателя ЦС Динамо,
московского бомонда, который всегда был, увы, проспартаковским, недаром отправил
Бескова в Спартак.
В этом кругу не было экзальтации – расчет, здравый смысл, интеллигентный цинизм.
Всякие внутрифутбольные маневры, как –то: дележ очков, прогнозирование мест,
кухня переходов с квартирами. взаимозачетами, обязательствами – добродушно и
беззлобно прокручивались. Адик летал на все чемпионаты мира, олимпийские игры,
мог позволить себе прокатиться на интересное динамовское турне. Не забывал и
меня – кое-что перепадало – Испания, Шотландия, Чехословакия. Но вместе мы не
ездили, сейчас понимаю, что Адик был крепко связан с органами. А почему бы и
нет, Динамо - родной дом все-таки….
…Адик умер совсем еще молодым – не исполнилось и 60 – отказала печень. Вот и не
верь теперь в еврейские болезни…
А Аркаша жив – здоров. Проезжая с Кузнецкого моста мимо Беговой и Полежаевской в
перестроенную тушинскую квартиру по скучному в архитектурном плане
Краснопресненскому радиусу, ощущаю щемящую грусть – остро пахнет метро и стучит
стыками радиус, честно связывавший ушедших и уходящих хороших людей, радиус
чудного времени. Когда мы были молодыми…
Swe, дорогой, поздравляю тебя от всего сердца!
Ты прости меня, засранца, но вышел полный дурдом с работой, и домой я явился
буквально минут 40 назад.
Но с меня причитается! ;))
Bill, лучше поздно, но ПРИМИ! УВЕРЕНИЯ! В! СОВЕРШЕННЕЙШЕМ! ПОЧТЕНИИ! И!
ПОЗДРАВЛЕНИЯ!
Валера,помнишь после встречи с хоккейным ДИНАМО,году эдак в 90-91,ты насажал в
свой каблук наших игроков(Якубова?,Каминского?? по моему,хотя точно не помню
кого),ну прям в будку ,а я тогда с Королевым игорем в Зеленоград поехал.Давай
домой возвращайся.
Валерий,из Земли, как бы обетованной,с Днем Рождения! Здоровья,личного
счастья,материального благополучия,ну и мира на Земле! Приезжай,столько лет жить
вдали и не видеть воочию,но сопереживать ПЛРФ - это серьезно!
Cowboy Marlboro, я не за появление Веретенникова, тем более, если купят в
середину 2х или 3х игроков моложе и мастеровитее.
Просто вариант сам по себе - вполне возможный.
Рендом Москва - 2002-07-06 00:00:21 - host: 212.42.39.160 (212.42.39.160)
